"Эти 20 минут превратились для меня в два года": воспоминания Игоря Козловского о плену в "ДНР"

"Были периоды голодания, периоды пытки - это был долгий путь, но я знал, что это путь домой", - именно такими словами вспоминает о двух годах заключения в "подвалах" так называемой ДНР ученый Игорь Козловский.

Будучи украинским патриотом, после оккупации Донбасса Игорь Козловский не оставил Донецк по семейным обстоятельствам - его сын инвалид. Игорь Анатольевич собирался вывезти его на подконтрольную Украины территорию весной 2016 года. Однако накануне - в январе его арестовали.

Мы уже тогда привыкли, что и мусора надо выносить с документами

"Опасения (ареста) были. Потому что, уже потом я узнал, что за нами следили еще с осени 2015 года. Они установили, что здесь еще остались проукраинские люди, - вспоминает Козловский - 27 января - это именно та грань, за которую я перешел. Утром я прочитал сообщение, что кто-то взорвал памятник Ленину в Донецке. И внутренне я понял, что что-то будет происходить. Тем более, что я рядом жил, я знал, что будут так называемые рейды.

И, действительно, часов в 11 кто-то позвонил в дверь, я, не открывая, спросил кто там. Мне сказали, что это из фонда "Юго-Восток" - "у вас есть инвалид мы хотим вам помочь". Я отказался.

Где-то черз часа два я вышел вынести мусор, тут открывается машина, выходят два человека в военной форме с автоматами и спрашивают документы. Мы уже тогда привыкли, что и мусор надо выносить с документами. Мне сказали: "Вас приглашают в МГБ (министрество государственной безопасности - ред.), там хотели бы с вами провести беседу. Я говорю: "Извините, мой сын лежит, он инвалид, не может оставаться один надолго" - "Это на 20 минут".

И вот эти 20 минут превратились для меня в два года моего пребывания в плену".

Официальной информации хотя бы какой-то о его задержании не было. Сначала его обвинили в хранении боеприпасов и в "шпионаже". Однако жена Козловского Валентина заявила, что во время обыска его обвинили в "неправильном переписке на Facebook".

Я был полностью окровавленный - это было только начало

"Меня бросили в подвал - это действительно подвал, шахта лифта. Их полно в Донецке таких. Это называется - незаконные места содержания людей. Там есть концлагеря, есть подвалы. Кто-то остается навсегда, кто-то умирает. Когда я зашел в этот подвал, мне ничего не сказали по поводу того, сколько я там буду.

Дважды в день там выводили в туалет, две минуты утром, две минуты вечером - и все. Один раз в день кормили, если не забывали. И в туалет выводили, если не забывали - это зависело от смены, которая была.

Я там был несколько дней, мне ничего не говорили, я не знал, что с моим сыном. А потом однажды пришли, надели мне мешок на голову и повели на "допрос". Но допроса как такового не было, потому что это было просто пытка. Они используют различные методы пыток, начиная от обычного избиения - по конечностям, по туловищу, по голове, электрический ток. Расстрелы - так называемая "русская рулетка". Подвешивания, удушения - все это есть в их арсенале. Это продолжалось много часов. Я не знаю, сколько это продолжалось. Затем опять же с мешком на голове возвращают меня в камеру и только там его снимают. Я был полностью окровавленный - это было только начало.

Когда меня снова бросили в этот подвал, я спокойный человек, стоял улыбался. У меня спрашивают: "Что ты улыбаешься?". И в этот момент я понял, что я не боюсь умереть. Я, действительно, уже не боялся умереть.

Но я понял, что должен жить, потому что у меня есть мои родные, близкие, друзья, которые меня любят, которых я люблю. И я должник этой любви. И я должен отдавать им долг, вернувшись домой.

И так началось мое пребывание в плену: камеры смертников, камеры-одиночки, были периоды голодания, были периоды пытки - это был долгий-долгий путь, но это был путь домой".

Там все похоже на 1937 год - политзаключенных судил военный трибунал

Летом 2016 года украинская сторона в Минске передавали списки на обмен с боевиками. В этот же список включили и фамилия Козловского. Однако в ответ сказали, что ученый - шпион.

В начале мая 2017 года Козловского судил так называемый военный трибунал, хотя Игорь Анатольевич - человек мирный и не имел никакого отношения к военным.

"Там все похоже на 1937 год. Во-первых, незаконные аресты - это характерная черта того, что там происходит. Во-вторых, это незаконные места содержания людей. В-третьих, это незаконные методы допросов - пытки, истязания. Это квазисудебная система.

Действительно, нас всех политических заключенных судил военный трибунал так называемой ДНР".

Я продолжал выполнять функцию мастера человеческих душ

Более того, что Игорь Козловский не имеет отношения к войне. Он известен не только в Украине, но и в мире специалист по религиозным, духовным и психофизических систем. Отчасти это стало ему пригодится и во время заключения.

"Другие заключенные с уважением относились ко мне подходили ко мне за советами, или психологического плана, или духовного. Может, это потому, что я с ними разговаривал как с людьми, несмотря на то, кто они и сколько сидят.

Подходили надзиратели также с психологическими проблемы. Один постоянно подходил, у него были проблемы с девушкой, каждый шаг свой он со мной обсуждал (смеется). Я продолжал выполнять функцию душ-мастера".

27 декабря 2017 года Игоря Козловского удалось освободить из плена по обмену.

"Я не смог бы обнять этих людей. Но хотел бы посмотреть им в глаза, пообщаться и задать вопрос: "Что побудило их быть садистами, что побудило их быть людьми, которые получали от этого удовольствие?".

Игорь Козловский - один из немногих, кому удалось вырваться из плена, не без огромного давления со стороны международных организаций. Однако на сегодня в подвалах "ДНР" и "ЛНР" до сих пор находится неизвестно сколько украинских граждан. Они до сих пор подвергаются нечеловеческим пыткам. Сотни украинских семей годами и месяцами не получают известий от близких, надеясь, что они все же пропали без вести, но живые.

Рано или поздно палачи должны понести наказание за свои преступления. Они ни в коем случае не должны выйти сухими из воды.

"Диалог с руководителями этих республик - это преступление".