Без вести пропавшие: кому выгодно "убивать" еще живых?

 

 

Лишь в августе 2018 года вступил в силу Закон Украины О правовом статусе лиц, пропавших без вести. Хотя эффективным его назвать нельзя. Примем во внимание хотя бы предусмотренную Комиссию по вопросам лиц, пропавших без вести при особых обстоятельствах, которая должна эффективно решать этот вопрос. Несмотря на то, что в данном законе установлено в течение трех месяцев с момента вступления в силу создать Комиссию - этого не произошло до сих пор. Поэтому этот закон пока ничем не отличается от числа, положение которых так и не были реализованы. 

По данным информационного учета, который ведется Объединенным центром с 2014 года, противоправно лишенными свободы или пропавшими без вести в районе проведения антитеррористической операции числятся 264 человека. В данный список входят как гражданские лица, так и военнослужащие. Представители Международного комитета Красного Креста, говорят, что случаев исчезновения людей более тысячи. 

 

По словам Олега Котенко, руководителя общественной организации "Группа Патриот", которая занимается освобождением пленных и поиском военных преступников, основная потребность в эффективной работе по этому вопросу заключается в создании государством координационных центров.

"Да, сейчас очень много организаций, образованных непосредственно родителями и родными пропавших. Однако за это должно отвечать государство. Например, за пленных, содержащихся на неподконтрольной территории, отвечает Служба безопасности Украины. Кто отвечает за тех, кто был арестован по политическим мотивом на территории России? - Такого координационного органа нет. Поэтому никто и не берет ответственность за эти дела. То же самое и в отношении пропавших без вести. Есть много организаций, но они не сотрудничают друг с другом или с нами", - прокомментировал Олег Котенко.

 

Действительно, подавляющее большинство родных занимаются поисками без вести пропавших самостоятельно. Как стало известно журналистам АСПИ со слов родителей, от государства в этом вопросе помощи они не получают. Более того следственные органы не учитывают информацию, которую удается отыскать матерям.

"От власти мы не имеем абсолютно никакой помощи. Целый год никто не занимался этой темой со стороны государства. Матери сами организовываются, общаются между собой, пытаются решать какие-то вопросы, встречаются с представителями ОБСЕ и Международного Комитета Красного Креста. Вершиной всего процесса наших поисков стала встреча с координатором ОБСЕ Тони Фришем, который сказал, что списки пропавших без вести никто не подает. То есть, все это время нам врали о том, что с той стороны (боевики, - ред.) никто не подтверждает наличие украинцев", - рассказала Ядвига Лозинская, которая ищет сына Андрея с 2014 года. 

 

Последний раз парень позвонил матери 5 сентября и успел сказать, что попал в плен. Именно с тех пор она начала поиски, а еще - помогать людям с подобной бедой. Сейчас она возглавляет Всеукраинское объединение пропавших без вести и погибших защитников Украины "Надежда".

 

Подтверждает игнорирование следственными органами информации, которую удается отыскать непосредственно при обнаружении тел погибших, которые предположительно могут быть из числа пропавших без вести, Руководитель Всеукраинской общественной организации "Союз "Народная память" и миссии "Черный тюльпан" Ярослав Жилкин. По его словам, он был свидетелем одной ситуации, когда длительное время тело погибшего бойца половина родных не хотела подтверждать.

"Это продолжалось долгое время. А потом они решили связаться с нашей Миссией, которая собственно и нашла и доставила тело. Родные попросили описать, что мы нашли рядом с погибшим. Мы указали, какой камуфляж был на нем, размер одежды. Также мы рассказали и об осколках и шаре, которые были нами обнаружены в кармане бойца и именно эти мелочи убедили родных в факте гибели их сына. Они поделились, что во время одной из бесед он рассказал им об обстреле и осколках, которые он оставил на память, достав из бронежилета. А шар у него лежал в кармане еще со времен учений. После этого факта родные обратились с претензиями к следователю. Мол, почему об этом не говорилось ранее. Но ответа они не услышали. Эти вещи просто не приобщили к делу.

Хотя именно такие детали очень часто расставляют все точки над и", - рассказал Ярослав Жилкин.

 

"Я обращалась в самые разные службы. "Пробивала" местонахождение сына как законными, так и другими способами. Писала запрос в РФ. Везде глухая стена", - рассказала Инна Думчик, которая тоже занимается самостоятельными поисками сына. Ярослав Думчик исчез 29 августа 2014 года во время выхода из Иловайска. На тот период он был в составе 93 ОМБр на БМП-2.
По словам Инны Думчик, есть солдат 93-й бригады, который видел как Ярослав и собрат Максим Аникин пригнули с БМП и подошли к лесополосе во время выхода из Иловайска. Солдат Роман Кочерга, который тоже был в плену, видел Думчика в г. Снежное до 6-7 октября 2014 года. Затем его куда-то увезли.
"Телефонный звонок от сына был 8 декабря 2014 года. Он звонил из г. Свердловка Луганской области на границе с РФ. Я сама отслеживала звонок и место его нахождения. Два свидетеля подтвердили, что он действительно там был. Российские службы его и еще 6 человек привезли в местное отделение милиции, где их помыли, побрили, надели, накормили и дали позвонить домой. Их продержали там несколько дней и потом эти самые службы забрали их и увезли в сторону России", - рассказала Инна Думчик.

Существует много разговоров вокруг торговли пропавшими. Об этом говорят и матери, с которыми нам удалось пообщаться. Однако никаких доказательств этому явлению пока нет. Неподтвержденной остается и информация относительно выкупов некоторых пленных за деньги.

"Государство стремится только одного: чтобы мы как можно скорее похоронили своих сыновей. Вот в этом оно нам и помогает, а если быть точным - заставляет нас к таким вещам", - констатирует Инна Думчик.

В тексте закона "О правовом статусе лиц, пропавших без вести" говорится о том, что даже если человек, который исчез, впоследствии был признан умершем, все равно его должны продолжать искать. Необходимо установить места пребывания исчезнувшего лица, места захоронения или местонахождение его остатков.

Руководитель миссии "Черный тюльпан" и Всеукраинской общественной организации "Союз "Народная память" Ярослав Жилкин рассказал, что главным в поисках без вести пропавшего, который вероятно погиб, есть нахождение точного места его смерти.  
 

"Обязательно должны проходить поисковые работы: опрос местных, свидетелей смерти, обзор местности, где пропал или погиб. Это целый комплекс действий. После нахождения должно происходить полное описание, эксгумация, а потом это тело отправляется к судмедэкспертам, которые проводят свою работу, в том числе исследования ДНК", - комментирует Ярослав Жилкин.

После исследования ДНК тела устанавливается вероятность родства с семьей. Однако очень часто родители отказываются верить в гибель даже после подтверждения вероятности на 99,9%.

 

 

 

 

Ядвига Лозинская считает, что власть только пиарится на родителях и их горе. 

"Кроме слов мы ничего не имеем. Более того: моей деятельности препятствуют, хотели даже арестовать. Лично я в мае прошлого года устраивала встречи в районе Марьинки Донецкой области. В то же время украинская власть называла все провокацией и перекрыла путь родителям", - рассказала Ядвига Лозинская.

Женщина говорит, что дела в отношении пропавших без вести находятся якобы под грифом "секретно", поэтому родные не имеют представления, что скрыто в этих материалах. При этом в Ст.6 ЗУ О правовом статусе лиц, пропавших без вести указывается, что "любое лицо имеет право знать о судьбе своих родственников, пропавших без вести, включая получение достоверных сведений об их местонахождении, обстоятельства гибели (смерти), место захоронения (если оно известно), а также право получить их останки".

 

Руководитель миссии "Черный тюльпан" Ярослав Жилкин рассказал, что неоднократно был свидетелем ситуаций, когда родителям оказывали ложную информацию.

"Нелегко сказать родителям, что ваш сын погиб. Возможно собратья просто хотят дать надежду, говоря, что видели их сына где-то в плену. Однако жить надеждами - это медленный путь к безумию", - констатирует Ярослав Жилкин.

Понять психологическое состояние родных не сложно. На их долю выпали сложные испытания. Однако их эмоциональное состояние и самодеятельность не всегда в пользу поискам.

"Мы часто общались с родными пропавших. Это очень чувствительная тема. Понятно, что люди хотят знать информацию о своих родных, чем мы занимаемся. Если наша группа на 90% уверена, что человек погиб - мы не можем сказать об этом родителям. Это должны делать непосредственные командиры этих бойцов.
В начале нашей деятельности у нас часто спрашивали различную информацию по поиску. После чего эти данные попадали в интернет, а наши поиски осложнялись. При этом мы рисковали здоровьем и жизнью тех, кто нам помогает с неподконтрольных территорий", - заявил руководитель организации "Группа Патриот" Олег Котенко.

По его словам, процесс их поисков строится на возможности общения с определенной категорией людей, которые сейчас находятся на оккупированных территориях. То есть с собственными агентами. Именно через них удается найти пленных и без вести пропавших.

 

"С помощью этих людей мы узнаем много важной информации, в том числе и о местах захоронений. Но пока не дойдем туда и не найдем конкретное захоронение - мы не можем знать точной информации о этих погибших. К сожалению, по нашей информации, таких захоронений сейчас очень много .

За последний год мы находили и освобождали людей, однако эта информация не освещена в СМИ. Это происходит для того, чтобы наши схемы и в дальнейшем работали и помогали в поисках людей. Поэтому мы избегаем разглашений, чтобы не усложнять работу", - поделился процессом своей деятельности Олег Котенко. 
 

При создании материала нам стало известно еще кое-что относительно списков без вести пропавших.

Находясь на службе в одном из территориальных батальонов боец ​​А., который поделился с нами этой историей, попал в госпиталь. Во время лечения, ему позвонили и сообщили о расформировании батальона. А потом, когда он уже перешел в другое подразделение, на его домашний адрес пришло письмо, в котором говорилось о том, что парень якобы пропал без вести. Об этом ему сообщила мама, которая была не менее удивлена.
"Я взял отпуск, приехал в военкомат, разобрался с этой непонятной ситуацией. Однако через два года меня снова внесли в списки, но на этот раз я якобы самовольно оставил часть", - прокомментировал боец ​​А.

 

Несмотря на всю сложность поисков и отсутствие единой системы, родные пропавших без вести не теряют веру.

"Наши поиски не прекращаются. Мы используем все возможные и невозможные шансы", - отмечает Инна Думчик.

 

Без вести пропавшие, заброшенные в плену, заброшенные и на свободе - кому же нужны, кроме родных и волонтеров те, на судьбы которых так любят спекулировать политики? Кажется, украинские власти в предвыборной гонке и решении личных "проблем" совсем забыли о своих обязанностях.